200 тонн продовольствия, 2500 тонн боеприпасов, 300 тонн ГСМ. И все это – только на группировку войск V, сборную Восточного военного округа. Да. Если еще кто не осознал «мистический смысл» этих символов – осознавайте, полезно для понимания общей канвы происходящего в мире.

Здесь ключевое – это БК.

2500 тонн в день сыпется на голову сидящим в глухой обороне защитникам бывшей Украины. Много это или мало?

Выстрел со снарядом в транспортном ящике к 152мм калибру весит 70кг. Для грубого счета – 100кг на снаряд. (всегда в таких выкладках стараюсь занижать итоговые данные. Лучше обрадоваться, чем разочароваться при сравнении с реальностью – потом, через годы и годы, когда будут подсчитаны объективные данные).

25 тысяч тяжелых снарядов в день? Ну ежу понятно, что далеко не все, что едет – снаряды. Там ко всему БК. Но все же снаряд 82мм миномета, цинк патронов 5,45 и 152мм чемодан – сильно разные цифры по весу. Тяжелее 152 мм – уже мегаснаряды к осадным орудиям современности – Тюльпанам да Пионам. Давайте опять, по традиции, округляем «в минус» и конкретно – в 2,5 раза. Доля «бога войны» из этого страшного потока латуни и тротила, приведенная к самому тяжелому калибру из массовых.

10 тысяч снарядов в день от одной из трех группировок наступающей Русской армии. Самой малочисленной, если что. Каждый день. Каждый час, каждую минуту. Единственный способ остановить это – вывести из строя многие сотни орудий в сотне групп по всей широте и глубине фронта. В гигантской зоне порядка 350*30 километров. Тщательно замаскированных и быстро уходящих с позиции.

То есть – без полного, абсолютного господства в воздухе просто немыслимая затея. «Перестрелять» своей артиллерией – тоже не выходит. Надо гораздо больше снарядов и стволов, надо больше радаров, надо быстрее наводить, надо быстрее уезжать. Надо быть лучше в каждом из звеньев этой задачи – контрбатарейная борьба – и быть сильно лучше в течение долгого времени.

А ведь именно в этой позиции и находится сейчас Русская армия. Опережая с гарантией.

Враг может огрызаться, и регулярно это делает. Если соберешь большую плотную группу бронетехники – получишь крайне болезненный артналет. Но вот претендовать на «господство в снарядном воздухе» противник даже в теории не может. И никакими воздушными мостами это не поправишь.

А это опять-​таки означает невозможность регулярного общевойскового боя. Невозможность общевойсковой обороны или наступления с решительными целями. Те, кто «решится» будут просто перепаханы тысячами снарядов, как на сотнях кадров это видно. “Лунный ландшафт”, все дела.

А вот кусаться из своего тыла, бить в больные места наших частей, затруднять логистику, наносить потери – украинские солдаты под американским командованием конечно же будут.

Пока те, кто держит фронт, слушают непрекращающийся свист снарядов. И всем ясно, что этот жуткий, чудовищный звук, не прекратится НИКОГДА.

Ни снаряды, ни топливо, ни пушки, ни люди у Русской цивилизации не кончатся.

Фронт так и будет катиться вперед, отмечая свой смертельный путь стаями глухих голубей да похороненными в своих окопах людьми. Преданными, забытыми и брошенными. Умершими бесславно и бестолково – не увидев врага, в лучшем случае –разглядев «привидение с моторчиком» – вестника Смерти и посланца Бога Войны.

А фронт так и будет ползти на Запад. Десятками тысяч снарядов в день. Без генеральных сражений в духе Бородино. Обтекая, обходя, закрывая в большие котлы и маленькие котелочки любое упорное сопротивление. Сдвигаясь там, где всех уже похоронили снарядами. Беспощадно к сопротивляющимся и благородно к сдавшимся.

Пока не будет произнесено это заветное слово – победа.

И куется она – работой сотен тысяч маленьких людей. Как в разведке, в спецназе, в генштабе. В артиллерии и пехоте. И – в логистике.

Хребет Империи Лжи ломает простой русский мужик за рулем Камаза.